Вот и всё. Чандлер нашёл свою дверь в лето.





Запись делаю задним числом. Прошло больше месяца, а я никак не могла собраться с духом и написать. Я и сейчас не могу, но надо перевернуть страницу и начать/продолжить писать о другом.

Фотографий полно, когда-нибудь обязательно напишу про него ещё. И расскажу, как они с Джоуи к нам попали. Давно обещала.

Сейчас просто несколько картинок, которые я люблю, которые напоминают о каких-то особенных моментах.

В комнате госпиталя, в которой мы с ним прощались, на стене висела фотография двух котиков, чёрно-белого и рыже-белого, смотрящих в окно, к нам спиной. Другие котики, другое окно, но я смотрела на них и видела Чандлерошу и Джоича, как здесь:





Рождество с Новым Годом наступают. Пусть и для котика будет ёлка. Он её всегда пытался съесть.







Его всегда тянуло на улицу. Сбегал при любой возможности, но что там делать, не знал. Умудрился даже сбежать незадолго до конца, когда и ходить то толком не мог. Сидел где-нибудь на заднем дворе и тихонько мявкал, чтобы пришли и спасли его.





Считал, что играть неприлично, поэтому всегда старался, чтобы его никто не видел. Если замечал, что на него смотрят, делал вид, что нам показалось.



Чёрно-белых котов не все люди уважают, называют cow-cats (коты-коровы) и не хотят усыновлять. У Чани, несмотря на непримечательную в остальном внешность, было две чудесных черты. Очень милые пятнышки на розовом носу:



И фантастические глаза, которые при отражении света горели ярко-зелёным:



С тех пор, как Чандлер заболел, Джоуи всегда был рядом. Когда я кормила Чаню через трубку, Джо подставлял ему хвост в виде поддержки:



А всё остальное время рыжий колобок был самой пушистой подушкой в мире.





В январе ему бы исполнилось 17.